Режим работы офиса:
пн-пт 9:00-18:00
График вывоза мусора: круглосуточно, без выходных и праздничных дней.
Наш e-mail:
info@ecopark.ru
Вы получите качественные услуги, выполненные точно в срок!
С 1 января правительство начало реформировать один из самых серых сегментов в экономике страны — рынок вывоза и утилизации отходов. Среди главных нововведений — институт региональных операторов. Теперь вместо десятков отдельных компаний за вывоз и утилизацию мусора в регионе отвечает один игрок, выбранный на конкурсной основе. По задумке властей это должно обелить рынок и повысить эффективность работы отрасли.
Реформа отрасли обращения с твердыми коммунальными отходами (ТКО) вступала в силу под аккомпанемент нескольких крупных скандалов. Весной 2018 года в Волоколамске из-за выброса свалочного газа отравились несколько десятков детей, в декабре начались бунты в Архангельской области, куда планировали свозить московский мусор, в ряде других регионов — Сочи, Сыктывкаре, Ленинградской и Ставропольской областях — жители требуют разобраться со старыми полигонами и бастуют против открытия новых, расположенных слишком близко к населенным пунктам.
Одной из главных причин подобных проблем стал беспорядок на мусорном рынке. До реформы вывозом и утилизацией отходов занимались десятки частных и муниципальных компаний в каждом регионе. «Там, где присутствовали сильные игроки, — в Липецкой, Воронежской областях, в Зауралье, была сформирована неплохая система обращения с отходами. В других регионах рынок был разрозненным и хаотичным», — говорит Сергей Яруллин, директор по развитию производителя техники для перевозки и обработки отходов HIVE. «Называть рынок серым — слишком ласково. Он был очень сильно криминализирован. 70% расчетов производились наличными и нигде не фиксировались, в некоторых районах система по-прежнему управлялась криминальными структурами», — говорит генеральный директор компании «РТ-Инвест»
(региональный оператор нескольких кластеров Московской области) Андрей Шипелов.
Чтобы выдерживать жесткую конкуренцию, перевозчики часто демпинговали и устанавливали цены ниже тарифов на полигонах. «Любой индивидуальный предприниматель мог купить мусоровоз и приступать к вывозу отходов. Это приводило к образованию несанкционированных свалок, — продолжает Яруллин. — При этом крупным транспортным компаниям, работающим легально, приходилось конкурировать с человеком на старом «КамАЗе», который сваливает мусор в неустановленном месте». По словам Андрея Шипелова, полигоны под легальной вывеской зачастую тоже нарушали закон, принимая в несколько раз больше отходов, чем прописано в стандартах. «Отсюда и ситуации, когда я купил квартиру, а через год за окном выросла гора мусора выше дома, появился запах».
Иногда такие проблемные полигоны просто закрывались, но это еще больше усугубляло ситуацию — оставшиеся места для захоронения оказывались переполненными. «Рынок работал по принципу «как дешевле», а дешевле в случае с отходами почти равнозначно экологической катастрофе», — добавляет гендиректор компании «Большая тройка» (производственная компания по разработке информационных систем и оборудования для автоматизации) Артем Седов. По словам министра природных ресурсов РФ Дмитрия Кобылкина, нынешний этап реформыдолжен вывести всех игроков рынка в белую зону и установить контроль за передвижением мусора. «Декриминализация рынка — вот основная цель нашей реформы. Мы хотим создать единого для каждого региона игрока, который будет работать в светлой зоне и платить налоги», — заявил РБК министр.
Долгий путь к реформе
Нынешний виток реформы обращения с ТКО — не первая попытка навести порядок на мусорном рынке.
Нынешний виток реформы обращения с ТКО — не первая попытка навести порядок на мусорном рынке.
За право возглавлять работу с мусором компании боролись на государственных конкурсах. «К претендентам предъявлялся ряд требований — наличие банковской гарантии, надежность, скорость реакции на обращения жителей, инвестиционный показатель, в некоторых регионах — наличие технической базы. В общем, целый комплекс критериев, которые складываются в формулу», — рассказывает Дмитрий Герасименко, гендиректор компании «ЭкоЛайн-Воскресенск», регионального оператора в Воскресенском кластере Московской области.
Во многих регионах заявки на конкурс подавала всего одна крупная компания, которая до реформы успела занять лидирующую позицию на рынке. «Часто в конкурсах по Подмосковью у нас не было конкурентов. Это абсолютно нормальная ситуация — в Европе 60% всего рынка работы с отходами обслуживают четыре компании. И не потому, что под них конкурс сделали, а потому, что только у них есть необходимая компетенция: работают тысячи людей, есть экономисты, инженеры, которые до входа в конкурс просчитали все зоны риска, — считает Шипелов из «РТ-Инвест». — Мы на рынке с 2012 года и понимаем, как строится логистика, кто на территории области работает нечестно, а с кем можно продлевать контракты».
Похожая ситуация сложилась в Саранске: там оператором стала немецкая компания Remondis, которая занимается вывозом мусора с 2011 года. «Кое-где в регоператоры пытались пробиться компании со стороны, без опыта и понимания специфики рынка. Но руководство регионов этого не допустило — конкурсы были составлены так, чтобы выиграть могли только серьезные игроки», — говорит Артем Седов.
Значительная часть компаний, не готовых полностью перейти на белые схемы, была вынуждена уйти с рынка — так, в Нижнем Новгороде прекратило работу около 30% перевозчиков, говорит местный региональный оператор. Открытых конфликтов между региональными операторами и компаниями, которые занимались мусором до реформы, не возникало, говорят участники рынка
По словам Бигессе, в Саранске процент невыплат составляет около 20%, в сельской местности — больше 50%. В Воскресенске ожидают около 30% недоплат, в Нижнем Новгороде — от 20 до 40%. Ситуацию усугубляет то, что ответственность за «мусорное диссидентство» населения ложится на плечи регоператора: сколько бы ни составила выручка от оплаты за вывоз отходов, оператор должен оплатить услуги транспортных компаний и полигонов.
Так формируется кассовый разрыв, который региональные операторы покрывают из собственных или заемных средств. В Мордовии, например, объем кассового разрыва достигает нескольких десятков миллионов рублей и съедает всю прибыль компании. «Наша выручка на бумаге увеличилась, потому что тариф вырос в два раза. Но то, что у нас 50% недоплат в селах, — это наша проблема. Кассовый разрыв покрываем из своей текущей деятельности, поэтому прибыль давно съедена», — признает Светлана Бигессе. Единственный законный способ получить деньги за оказанную услугу — подавать судебные иски на каждого неплательщика. «Но вы представляете, каким должен быть штат, чтобы составлять десятки тысяч таких исков, сколько времени и средств на это уйдет? — негодует Бигессе. — Сейчас мы подаем иски на самых крупных должников, но и здесь не все так просто. Пока человек на селе думает, что за вывоз мусора можно не платить, сумма задолженности растет, и когда придет повестка в суд, ему придется выплатить уже не 100, а 2–3 тыс. руб., которые выделить с сельской зарплаты или пенсии проблематично».
Проблема кассового разрыва затронула операторов практически во всех регионах страны, подтверждает Андрей Шипелов. В правительстве об этом знают и готовы идти навстречу: министр природных ресурсов Дмитрий Кобылкин заявил, что на поддержку регоператоров в федеральном бюджете зарезервировано 12 млрд руб. Пока денег из резервного фонда никому не выделили, но сделают это, «если где-то регоператор не сможет осуществлять свои полномочия». В начале февраля правительство одобрило законопроект, который освобождает региональных операторов от выплаты НДС и дает субъектам России право устанавливать для них нулевую ставку по налогу на прибыль.
Низкорентабельный бизнес с неоправданно высокими рисками — именно так со стороны выглядит региональное операторство. Зачем компании идут на это, почему борются за статус оператора на конкурсах?
Главной мотивацией игроки называют возможность расширить существующий бизнес и укрепить свои позиции на рынке. «Если рассматривать схему с точки зрения хаотичных бизнес-процессов микропредприятия, то она не очень удачная. Но если говорить о долгосрочных инвестициях и стабильной бизнес-модели, то рискнуть стоит», — считает Герасименко. Группе компаний «ЭкоЛайн» уже принадлежат сортировочные мощности — заводы в московском районе Владыкино и в Долгопрудном, теперь ее цель — закольцевать цикл работы с отходами. По словам Герасименко, региональное операторство помогает закрыть сразу несколько этапов этой работы и завоевать известность на рынке, которая в дальнейшем может помочь привлекать инвестиции и выигрывать тендеры.
«Региональным оператором действительно становятся не ради этих 5% прибыли, заложенных в тариф. Этот статус открывает возможности к расширению бизнеса — вот главная мотивация компаний, подававших заявки на конкурс», — согласен Артем Седов. Но за возможность экспансии в другие сферы приходится платить: серьезной суммой банковской гарантии, крупными инвестициями в создание инфраструктуры, ответственностью за все этапы работы с отходами. Все это фактически отсекает малому бизнесу путь в регоператоры. «Этот новый вид бизнеса действительно больше подходит для крупных игроков с серьезными финансовыми возможностями. Это не хорошо и не плохо, это рынок», — констатирует Седов. Тем не менее малый бизнес тоже выиграет от легализации отрасли, считает он: небольшие компании, готовые играть по правилам, могут заключать договоры с регоператорами на вывоз мусора или заняться производством и продажей сопутствующих реформе товаров — например, спрос на производство контейнеров для отходов уже сейчас подскочил на сотни процентов, отмечает Седов.